Анатолий Комиссаренко
В кабинет входит молодой с мобильником в руке, снисходительно приветствует:
- Здравствуйте, бесплатный доктор…
Врач, скептически взглянув на пациента:
- Здравствуйте, безнадёжный больной…
Анекдот.
МЕДИЦИНА - СКАЗКА. МЕДИЦИНА - БЫЛЬ.
В конференцзале тихая рабочая обстановка. Да и как иначе - на медсовете надо думать! Врачи негромко докладывают коллегам о проблемных больных, знающие руководители деловито рекомендуют докторам новые способы обследования и эффективные методы лечения… Идёт медсовет. Молодые доктора в белых халатах с горячностью отстаивают необходимость оперативного вмешательства у поступившего ночью больного. Умудрённые знаниями и жизненным опытом старшие товарищи неторопливо и снисходительно разъясняют, что не все консервативные методики использованы и пока можно обойтись без операции. Главврач, выслушав мнение заведующих отделениями, принимает решения по неразрешимым вопросам, одобряет план лечения тяжёлых больных, визирует очерёдность операций…
- Думать разучились!!! - мечет громы и молнии главная.- В реанимации умирает декортицированный ребёнок - вы его до такого состояния долечили!!! - с гневным пафосом басит так, что секретарша в предбаннике испуганно вжимает голову в плечи. - Все врачи, похоже, сами декортицированы (лишены коры головного мозга, по-простому - дебилы)!!! У вас у каждого кладбище за спиной!!!
То, что описано в первом абзаце – красивая сказка. А вот последующее – привычная реальность. Такие медсоветы у нас каждый вторник. И по три дня после каждого такого медсовета у меня не снижается артериальное давление. Не знаю, как проходят совещания в других медучреждениях… В нашем поликлиническом объединении - так.
Не знаю, как "рулит" руководство других медучреждений, но моё постоянно долбит, что их подчинённые ничего не соображают, ничего не умеют, не хотят работать. И это при том, что для нашего начальства правильная диагностика и правильное лечение не главное. Главнее – выполнение планов "посещаемости", перевыполнение процентов "выявляемости", своевременное написание и складывание в специальную папку нужного количества конспектов по санпросветработе…
Тема кладбищ за спинами врачей в последнее время любимая у нашей главной. "Не трогайте чужие кладбища, лучше в своё загляните", - не утерпел однажды я и возразил главной. Большой ледокол большие льдины крушит…
- Вас бы всех в реанимации заставить ночевать, чтобы видели плоды своего лечения! – громогласно негодует главная. - Вам бы только ведомости на получение зарплаты подписывать, и ничего не делать!!! Что в карточках пишете?! Ни синяка, ни отёка - а он ушиб пишет! - орёт на бестолковых подчинённых главная, и народ, проходящий по коридору мимо "главного" кабинета, убыстряет шаги, стараясь побыстрее покинуть "аномальную зону".
Как любой "узкий специалист", в своей ипостаси я владею диагностикой раз в сто лучше администраторов, и великолепно знаю, что масса ушибов проявляется только болезненностью и жалобами пациента (о чём, впрочем, знает и большинство мам, пекущихся о здоровье своих беспрестанно падающих чад), но молчу - возражать бушующему урагану бессмысленно.
Неужели высокое начальство не понимает, что свой праведный гнев оно должно беречь для случаев более важных, чем незначительные ушибы, что не подобает главному врачу бушевать, сомневаясь в правильности диагностики мелких травм, "не влекущих за собой никаких последствий", как говорят юристы? Тем более – необоснованно сомневаясь.
Насчёт реанимаций… Большинство врачей дома "бывают", а на дежурствах живут: после дневных полутора ставок, жевнув домашний "тормозок", как говорили в старину шахтёры, врачи остаются на ночное дежурство. После ночи, дожевав остатки вчерашнего "тормозка" – продолжают следующие дневные полторы ставки. В старину, ходят слухи, врачей кормили из больничного котла!
Отсыпных, как у "нормальных людей", у медиков нет.
И так два раза каждую неделю. Дежурство в выходной или в праздник – суточное. То есть, шестнадцать суток в месяц врача дома не бывает. Поэтому знают о тяжёлых больных врачи не понаслышке - они живут в обществе тяжёлых больных…
Рабочий день кончился, а хирургу привезли экстренного больного - остаётся оперировать! О переработке не заикается - три часа сверхурочных в операционной ему не оплатят, и отгула никто не даст! Будут оплачены из расчета средней зарплаты? Это ж надо! Давайте помолчим о смешном.
Мой одноклассник служил военным лётчиком. "Если у меня плохое настроение, я могу не лететь, - рассказывал он. - Во избежание аварий".
Какое бы отвратное настроение у хирурга не было, и как бы сильно голова не забилась мыслью, что его, хирургическая зарплата, меньше зарплаты уборщицы на атомной станции или на мебельной фабрике, со всеми вытекающими из этого последствиями, хирург обязан идти в операционную, в перевязочную, в палату, принимать в поликлинике больных. И он идёт, принимает, зашивает и оперирует. А как он оперирует, и почему не улыбается пациентам - спросите у тех, которые считают, что здоровье народа достойно нищего врача, опасного для народного здоровья.
НАСЕЛЕНИЕ ДОЛЖНО БОЛЕТЬ НЕ МЕНЬШЕ, ЧЕМ ЕМУ ЗАПЛАНИРОВАЛИ!
- У вас выявлено мало температурящих больных! - распекает заведующая отделением своего участкового врача, отчитывающегося "по малярии".
- Сколько есть – все наши! – кисло отшучивается врач, не видя плохого в том, что у него на участке мало больных.
- Надо, чтобы было больше… - настаивает заведующая.
Предположим, я - хороший врач. Хорошо лечу, работаю над профилактикой заболеваний, и добиваюсь, что на моём участке почти все больные выздоровели. Или хотя бы половина. Меня похвалят? Нет! Меня будут ругать и склонять на всех планёрках и медсоветах, потому что я перестану выполнять "план посещений", то есть, перед моим кабинетом не будет толпы больных, а это для администрации - нож в сердце! А потом меня сократят за ненадобностью. А позже, когда больных снова станет много, вместо меня, неудобного, примут врача, который хоть и не очень хорошо разбирается в диагностике и лечении, но зато умеет перевыполнять "план посещений".
Да! У нас, практических врачей, и у наших администраторов цели разные: практический врач пытается вылечить "электорат", старается, чтобы больных стало меньше, а администратор прилагает все усилия, чтобы количество больных в отчётах ни в коем случае не уменьшалось. Сверху "спущен план" – и меньше запланированного болеть населению нельзя! Когда народ крепчает здоровьем – врачей ругают до тех пор, пока число больных в больнице и в поликлинике не достигнет нужного "запланированного количества".
Сюрреализм!
Подходит ко мне намедни руководительница и укоряет:
- Вы не выполнили план посещений за прошлый месяц!
- Ну так… - оправдываюсь, - травм было мало, поэтому и не выполнили.
- Надо выполнить, - настаивает руководительница.
- Ну нету травм! – развожу я руками. – Где их взять? Вечером выйти с палкой на дорогу и ломать прохожим ноги?
- Чаще вызывайте больных на повторные осмотры, - сверлит меня упорным взглядом руководительница.
В ответ я смотрю на руководительницу удивлённо.
- Как это… чаще? Представьте, что у вас сломана нога. Вы передвигаетесь на костылях. И я вас из другого конца города вместо двух раз в месяц приглашаю на ненужный осмотр по два раза каждую неделю. К тому же вы – ребёнок…
Я вспоминаю, как совсем недавно старшая медсестра, работающая "в связке" с начальницей, негодовала, что бестолковый травматолог из "взрослого" травмпункта зазря через день гонял её двадцатилетнюю дочь, получившую растяжение связок, к себе на ненужные осмотры. Я недоумеваю:
- Да у вас жалости нет!
- Ну что ж, пусть нет у меня жалости. Но план посещений выполнять нужно! Кстати… Вы написали лекцию о профилактике травматизма?
- Но вы сами себе противоречите! Что же я должен делать? Бороться за уменьшение травматизма лекциями по профилактике или выполнять и перевыполнять "план посещений" частыми и бесполезными вызовами на осмотры?!
Не подумайте, что врачам дают премии за большое количество принятых больных! Не знаю, у кого как, а у нас премий нет никаких! Я имею в виду рядовых врачей.
На самом деле, а как же санпросветработа и борьба врачей за укрепление здоровья населения? Проводить санпросветработу и бороться за здоровье, составляя планы той борьбы, можно. Болеть меньше запланированного населению – в который раз говорю – нельзя!
У нас в поликлинике есть "специалист по санпросветработе". Как вы думаете, чем он занимается? Читает лекции в школах, училищах и детсадах о том, как избежать того или иного заболевания? Нет. Договаривается с директорами школ, чтобы к ним пришли врачи и прочитали лекции? Нет. Пишет лекции для врачей и медсестёр, с которыми те пойдут на радио или телевидение? Да нет же! "Специалист по санпросветработе" ходит по кабинетам поликлиники и выбивает из врачей и медсестёр планы на месяц, квартал, полугодие и год, согласно которым медики должны читать лекции "на объекте", собирает конспекты лекций и складывает их в особую папку, где те конспекты пожелтеют от старости и сморщатся невостребованные, как невышедшие замуж вековухи. Вот за что "специалист по санпросветработе" получает деньги!
Сюрреализм!
Все знают, что в наших "народных больницах" (где лечится простой народ) по причине безденежья плохо кормят, давно уже не переодевают в больничные одежды, больные покупают на свои деньги нужные лекарства и "операционные наборы"… Главврач города, красиво сложив на ухоженном лице губы бантиком, поправив интеллигентным пальчиком массивные, с дымчатыми стёклами, импозантные очки, осторожно глянув на телезрителей глазами чистыми и честными, как у лжесвидетеля, в ответ на возмущения горожан, что лечиться в больницах стало дорого, пытается убедить их, которым денег на качественное лечение сильно не хватило, что обслуживание в больницах и поликлиниках города (обслуживание!) совершенно бесплатное.
Наверное, в наших больницах, чтобы иметь возможность лечить тяжёлых больных, "лёгких" теперь не держат? Ведь, чем меньше "лёгких" больных – тем больше средств для оставшихся в больнице "тяжёлых"!
Наивные мысли! Мне периодически звонит заведующий из стационара и просит: "Посылай всех подряд, у нас койки пустуют! План койко-дней горит!" И держат по полторы недели в стационаре больных с незначительными ранами, которым и в поликлинике лечиться – пять дней. Койко-день выполняют!
Зачем? А если в этом году койко-день отделение не выполнит, в следующем году руководители здравоохранения урежут отделению средства.
В последнюю эпидемию гриппа на приёме в нашей поликлинике сидели все заведующие отделениями и даже заведующая поликлиникой. На ломание рук нашей руководительницы о том, что больных некому принимать, главврач пожала плечами:
- Не можешь организовать работу?
И глубокомысленно замолчала. Надолго.
Всё правильно. Когда руководитель не может организовать работу, как того требует вышесидящее начальство, руководить беспомощному и слабовольному остаётся недолго.
- Хирурга посадим на приём гриппозных больных, - решила заведующая отделением про отсутствующего в момент планирования врача, выискивая, кого бы послать на аврал. Как когда-то посылали "на картошку".
- Да вы что! – ужаснулась хирургическая медсестра. – Он же…
- А куда он… денется! – задорно успокоила медсестру заведующая. – Заставим!
- Да я не о нём. Я о больных! Он же… пенсионер. Всю жизнь проработал в хирургии – педиатрию забыл давно!
Даже медсестра понимает, кто для больных нужнее, а что - для выполнения плана…
С целью лучшего составления планов и контроля за тщательностью их выполнения по вторникам главврач у себя в кабинете проводит медсовет с заведующими поликлиник и главными специалистами. В свою поликлинику мои коллеги возвращаются часам к двенадцати, лишённые настроения, аппетита и сил работать, но с повышенной дозой адреналина в крови. По средам заведующая поликлиникой проводит "местную" планёрку (часа на три), а по четвергам главная приезжает в подчинённую поликлинику и в своём кабинете (здесь у неё ещё один свой, "запасной", кабинет) опять выслушивает от заведующих отделений и поликлиники, как идёт ход выполнения планов. Три дня в неделю деятельность поликлиник планируется и контролируется на высшем уровне! Каждые три дня из пяти высокая администрация с громким ором, с обвинениями в безделье, некомпетентности и во всех грехах, закручивает гайки подчинённым и нагнетает их артериальное давление под критический уровень…
РЕАЛЬНОСТЬ И ВИРТУАЛЬНОСТЬ
Вообще, у нас сейчас две медицины - реальная и виртуальная. Реальная медицина - это толкотня в коридорах поликлиник и очереди за талонами к специалистам и "на кровь". Реальная медицина - это лечение лекарствами послабее, но дешёвыми. Реальная медицина - это замотавшийся врач с глазами, повёрнутыми внутрь себя, которого гложет мысль не о проблемах лечения больного, а о том, что до зарплаты ещё месяц, а полученной зарплаты хватило лишь, чтобы купить ботинки одной дочери. А дочерей две... В реальной медицине врач ставит диагнозы без лабораторного анализа, потому что талоны розданы на две недели вперёд, и без поломанного рентгеновского аппарата - опытом и интуицией обходится. А случись у врача ошибка, влепят ему по первое число и за несделанный анализ, и за "неполное обследование" без рентгенографии. В реальной медицине врача ругают с одной стороны больные, с другой - начальники. А врач лечит, лечит, лечит... Плохо ли, хорошо ли… Медицине грозит кадровый коллапс, так говорят даже в мэрии. Врачи-пенсионеры умирают, а молодые - дураков нет! - лет пять уже не приходят в поликлинику. Да больше! Зарплата начинающего врача - четыре тысячи пятьсот рублей.
Виртуальная медицина называется здравоохранением. Олицетворение современного здравоохранения города – Городское Территориальное Медицинское Объединение. В ГТМО пишут планы, там планы выполняют, перевыполняют, множатся работники, собирающие для планов данные, подшивающие эти важные планы в папки и передающие эти папки в областной город. Из области "спускаются" другие планы: инфарктов за год должно быть выявлено столько-то, поносов - столько то... Да-да! Если инфекционист не выполнит план по выявлению поносов - ему поставят на вид: плохо работаешь, бездельник!
Конечно же, я утрирую. Но не сильно. И - даже с поносами.
- Вы не обследуете больных на яйца глист! Положено обследовать всех до единого!
И травматологу? Получив перелом, сначала сдай на анализ кал?
Я подсчитываю, что в неделю наше отделение "по плану" должно посылать в лабораторию шестьсот - шестьсот пятьдесят "коробочек". Хохмы ради с серьёзным видом говорю об этом заведующей лаборатории. Та хватается за голову:
- Вы сошли с ума?! Такое количество? Это же, сколько килограммов надо пересмотреть дополнительно!
Килограммов чего – вы понимаете…
Это не я сошёл с ума…
План-с! Виртуальное здравоохранение!
Как они надоели мне требованиями выполнения их мудрых предписаний!
Выяснением, посылать "на кал" "до или после", достаю начальство. Ведь многие травматики приходят на приём только один раз - проконсультироваться насчёт незначительной травмы. А значит, не обследовав "до", травматолог не выполнит "плана по калу". Я понимаю дебильность своих "дознаний". Но…
- Что вы всё доводите до… - возмущается начальство.
- Это не я довожу "до". Это вы придумываете дебильные требования, а как только я пытаюсь выяснять, как их претворить в жизнь, вы начинаете возмущаться дебильностью моих вопросов.
Количество практических врачей сокращается, а количество работников в виртуальном здравоохранении растёт, как на дрожжах, и зарплаты у них в разы больше, чем у практических врачей... Стоит кому-то стать "заведующей письменным столом", как тут же придумываются новые отчётные формы, ежемесячные, еженедельные и ежедневные.
"Да я за такую зарплату ночевать здесь готова!" - сказала врач, попавшая из нищей практической медицины в зажиточное сюрреалистическое здравоохранение. А потому отчётов и планов она сделает столько, сколько потребуют сверху. И кучу новых придумает, чтобы оправдать свою необходимость для данного письменного стола.
Раньше на весь город была одна бухгалтерия и один главврач с одним заместителем по лечебной работе в районной больнице. По лечебной! Сейчас что ни две поликлиники, то главврач над двумя заведующими поликлиник, под ним свой отдел кадров, бухгалтерия и замы по оргметодработе - творцы бумаг. Сейчас у городского здравоохранения "аппарат" больше, чем в старину у облздравовского.
Раньше в поликлинике был один медстатистик. Сейчас четыре медстатистика "сидят на бумагах" и два – "на компьютерах". Двух компьютеров для статистической работы в поликлинике не хватает!
Медсестра попросила "компьютерщицу" на незанятом компьютере отпечатать страницу текста.
- Этот компьютер нельзя трогать! – отказала "компьютерщица". – Мы на нём инвалидов считаем!
Медсёстры хирургического отделения, возмутившись, что в этом году, как и в прошлом, от их зарплат "отрезали" очередные четверть ставки (каждая из них как работала за двоих, так и работает, а получать они стали только по полторы ставки), пошли к заведующей поликлиники:
- Мы не хотим совмещать и будем работать только на ставку.
- Или вы работаете каждая на полторы ставки (читай: работаете за двоих, а получаете за полтора), или увольняетесь! – сверкнула очами заведующая.
А по закону работника заставлять работать сверх нормы вроде бы нельзя… Да где он, закон? На бумаге?
Изредка встретишь коллегу из другой поликлиники или больницы, и становится грустно: усталые глаза, лицо - как мочёное яблоко, в сети морщин... Все - старше, чем есть.
- Пью, - безнадёжно улыбается коллега. - Каждый день пью. Всё пью, что принесут - коньяк, водку, вино... А иначе свихнёшься!
Те, из сюрреалистического здравоохранения, другие. Уверенный взгляд, гладкое лицо, хозяйский шаг по жизни в шубе нараспашку.
Нет, я не противопоставляю их и нас. Просто лечение, как избавление человека от болезни, перестало быть главной целью нашей медицины. Сегодня мы не разбираем на медсоветах тяжёлые или запутанные случаи, "интересных" больных или блестяще выполненную операцию в науку коллегам, как давно тому назад. Сегодня на медсоветах мы составляем планы и заслушиваем отчёты по их выполнению и перевыполнению.
Положение дел в "народной" медицине, в той, где лечится народ, тяжкое. Если не будет кардинальных перемен, через пару лет наступит крах.
Можно ли изменить нашу медицину при теперешних руководителях? Это значит попытаться изменить образ жизни здравохрановского руководства, положение дел, когда руководители здравоохранения получают "договорные" зарплаты, в три-пять-десять раз бОльшие, чем "сеточные" зарплатки практических врачей-подчинённых, получают зарплаты не за лечение больных, а за выполнение планов, не за правильное лечение, а за правильные отчёты… А уж в планах и отчётах нынешние руководители здравоохранения плавают, как рыбы в воде.
Мои дети закончили учебный год и получили списки книг, какие надо прочитать за лето. Часть книг отобрали в домашней библиотеке, сложили на свои полки. На следующий день списки необходимой литературы переписали на новые листки, красиво выделив разноцветными фломастерами, какие книги дома есть, а за какими придётся идти в библиотеку. В третий день списки красиво переписали вновь, распределив по порядку, какие книги надо читать сначала, а какие потом…
- Пока вы писали и переписывали свои красивые списки, можно было прочитать по паре рассказов, - заметил я дочерям. Дочери посмотрели на меня удивлённо и снисходительно. Не понимаешь, мол, важности планирования!
И вдруг у меня мелькнула дикая мысль: а может наши начальники, составляя красивые планы, продолжают играть в приятные игры, в которые они не доиграли в детстве?!
Когда тонет корабль, избавляются от балласта, а не от моряков, которые могут спасти корабль. У нас же увольняют наиболее опытных матросов, вместо того, чтобы сбросить ненужный балласт, и увеличивают количество капитанов и их замов, надеясь, что они из "евроремонтированных" капитанских кабинетов протелефонируют в трюмы изнемогающим от работы матросам, и научат их по телефону, как правильно кидать уголь в топку и заделывать пробоины.
- Если бы я могла, уволила тебя, - полыхает на меня взглядом главная. - Жалко, статьи такой в трудовом законодательстве нет!
- Придумайте. Вы на подобное горазды.
- Я законопослушный руководитель!
Но, если нет статьи, по которой можно меня уволить, значит я… правильно работаю?!
ДУША И СЕРДЦЕ. КЛЯТВА, ПРАВА И ОБЯЗАННОСТИ.
"Врачи бессердечные, врачи бездушные! Медперсонал роддома ворует молоко у детей!"
У меня на приёме была женщина с РТИ. Она рассказывала, что на заводе в раздевалке воруют кусочки хозяйственного мыла и только что выстиранное бельё.
У медсестёр зарплата в два раза ниже прожиточного минимума. Во сколько раз выше прожиточного минимума зарплата у работниц РТИ - узнавайте сами. Наверное, размышляя о воровстве, нужно говорить не только о том, что одни воруют по причине нищеты, а другие... Мы живём в больном обществе.
"Вы врачи! Вы должны! Вы обязаны!"
С последним своим долгом обществу я расквитался, отслужив положенный срок в армии. И пришёл к твёрдому убеждению, что мы, медики, обществу давно ничего не должны. Общество сильно задолжало каждому из медицинских работников.
- Ну, миленькие, надо было зарабатывать! - скажут в собесе врачу, медсестре, санитарке, когда, оформляя пенсию, медики посетуют о её невзрачности. Нищие сейчас, медики обречены на нищету и в старости.
Второй год правительство из телевизора обещает, что с какого-то августа бюджетникам повысят зарплату аж на тридцать процентов! Права народная мудрость, которая гласит, что обещанного три года ждут! Слушая густые сладкие обещания, народ думает, что медикам уже раз несколько "накинули" зарплату.
Пока правительство обещает нам тридцать процентов в светлом будущем, квартплата и бензин за последнюю пятилетку "великого стояния" медицинской зарплаты повысились уже процентов на сто тридцать. И это, судя по планируемому правительством реформированию ЖКХ – не беспредел!
Я подсчитал, во что выльется обещанное повышение зарплаты для меня (ходят слухи, что на претворение в жизнь обещаний денег нет). Тридцать процентов от голой ставки – неполных четыреста рублей! Сейчас, вместе с надбавкой за двадцатилетний стаж, за одну ставку (умные рабочие в отличие от дураков врачей и медсестёр все работают на одну ставку) я получаю на руки полторы тысячи. Плюс почти четыреста… Опять не дотяну до прожиточного минимума!
Вы требуете от медиков повышенного внимания к себе, когда болеете? Вы хотите, чтобы врачи лечили вас с полной отдачей сил и по высшему разряду? И я хочу, чтобы коллеги лечили меня и моих родственников по высшему разряду и с полной отдачей сил. Но, настойчивые вы мои! Нельзя требовать от спортсмена мирового рекорда - и кормить его отрубями!
Оканчивая медицинские институты… не знаю, как сейчас, в капиталистической действительности, а мы, доперестроечные выпускники, ехали работать по распределению с желанием-страстью исцелять! Наши души, подобно благородным раковинам, раскрывали свои створки навстречу людям, и нежнейшая мякоть их романтического нутра лелеяла жемчужины медицинских знаний во благо наших пациентов... В нежную мякоть тыкали кто пальцем - со зла, кто палочкой - из любопытства. Тыкали пациенты, тыкало начальство. "Долг! Клятва! Нельзя закрываться! Вы обязаны!"
Если во что-то нежное долго тыкать пальцами и палками, оно грубеет. Уж и кричать на нас бессмысленно - всё стерпим... Да и жемчуга потускнели - некогда за ними ухаживать, надо о чёрством хлебе насущном думать.
И, не смотря ни на что, медики работают по две-три смены подряд, а им платят не в двойном размере, как всем остальным нормальным людям.
- Это не считается переработкой, по три смены подряд вы работаете из собственного желания!
От хорошей ли жизни?
У нас на скорой помощи не хватает врачей и фельдшеров. Но если врач или фельдшер возьмёт подработку сверх положенной ему ставки, за сверхурочную работу он получит… только пятьдесят процентов!
- Мы идём вам навстречу! Вы же хотите заработать больше положенного! – жмёт плечами начальство. – А фонд зарплаты не резиновый!
Благодетели…
Для врачей и фельдшеров фонд зарплаты не резиновый…
Раньше на скорой был главврач, завхоз и… кажется всё. Сейчас у главврача куча заместителей. И все они работают не по "сеточной" зарплате, как прочие рядовые, а по контракту. То есть, их зарплата несоизмеримо больше зарплаты работающих врачей.
Работающих рядовых всё меньше, руководящих контрактников всё больше.
Сюрреализм!
Врач уходит в отпуск, коллега обязан принимать его больных бесплатно! Не знаю, как в других поликлиниках - в нашей так. Я сам подписывался, что ознакомлен с этим приказом.
- Почему врач не принял всех больных? - бушует главная.
- Потому что его смена кончилась, а за болеющего коллегу ему не платят.
- Как не платят? Вы заведующей говорили?!
- Говорили. А не платят по вашему приказу.
- Не передёргивайте, нет такого приказа! Почему лично ко мне не обратились?
Правая рука не ведает, что творит левая? А насчёт личных обращений... Однажды у нас кончались перчатки.
- Через неделю у нас кончатся резиновые перчатки, перевязочные не смогут работать...
- Работайте!
Через пять дней:
- Завтра у нас кончатся перчатки, мы закроем перевязочную.
- Только попробуйте!
- Здесь повесьте санбюллетень!
- Бумаги нет.
- Сбросьтесь отделением и купите!
Моей жене-инженеру на работе дают авторучки и стержни! Мы приносим ручки из дому. Медсестра принесла клей из дому, потому что амбулаторные карточки клеить нечем. Я принёс авоську хозяйственного мыла, потому что в отделении не было никакого.
- Сбрасывайтесь по десять рублей в месяц сестре-хозяйке за стирку халатов, потому что прачечная отказалась стирать нам халаты… На счету объединения нет денег.
Рискуя потерять благорасположение сестры-хозяйки, бастую. Согласен ходить в грязном халате до последнего.
- Мне и медсестре в перевязочную нужны защитные очки - СПИД ведь!
- Вам нужны - вы и покупайте!
Очки стоят четыреста и больше рублей. Ползарплаты медсестры!
- Ещё нам нужно…
- Попросите у больных, достаньте! Вон, главная сестра-хозяйка, для ремонта поликлиники на стройке ведро песку украла! Человек заботится о поликлинике!
- Почему нашим медсёстрам за работу в перевязочных платят на два разряда меньше, как "медсёстрам на приёме"? Ведь работа в перевязочной более ответственна и требует более высокой квалификации!
- Перевязочных сестёр нам не положено по штатному расписанию!
- Перевязочные кабинеты есть, а сестёр не положено? В других поликлиниках – положено!
- А нам не положено!
- Но тогда и требовать с сестёр сандезрежима и стерильности в перевязочных не положено!
- Кто это вам сказал?
Завтра хирургам нашей поликлиники предписано быть на медсовете. И не важно, что в поликлинике не останется ни одного хирурга - больные подождут, больные принесут им свои грыжи и чирьи завтра. Важно, что "за несоставление планов выполнения посещения и за отсутствие заботы насчёт санпросветработы" сегодня всех хирургов в плановом порядке поставят перед главной и перед членами медсовета в коленно-локтевое положение.
Кто ходил к проктологу, знает, что это за поза.
ЗАКОН КУРЯТНИКА: ВЫШЕСИДЯЩИЙ ГАДИТ НА ГОЛОВЫ НИЖЕСИДЯЩИХ
- Кто не был на наших медсоветах, тот не знает, как тошно туда ходить, -- сказала одна из коллег, женщина предпенсионного возраста. -- Слушать этот ор... Тошно слушать, как тебя из медсовета в медсовет, из года в год обзывают тупым и ленивым... Но самое ужасное, что мы отчитываемся начальству о наших "успехах", они слушают и радуются "успешным отчётам", затем принимают грандиозные решения по недостаткам... При этом они прекрасно знают, что мы врём им, а мы отлично знаем, что они врут нам...
Сегодня меня, опального заведующего отделением, и хирургов детских поликлиник пригласили на медсовет. В поликлиниках на приёме не осталось ни одного врача хирургического профиля… Больные подождут, медсовет важнее.
Главная опаздывает почти на час.
- Докладываю: была в ГТМО. А то опять анонимку кто-нибудь напишет, что меня не бывает на работе! - оттопырив нижнюю губу, бросает папку на стол и обвинение в коллег руководительница.
Не знаю, все ли "медсоветчики", услышав подобное приветствие, почувствовали себя анонимщиками, но у меня уши загораются, будто я строчу по три анонимки в день.
- Ты не требуешь со своих подчинённых!.. – негодует главная по поводу моей мягкой работы по отношению к подчинённым в отделении.
Да, не требую. Потому что могу только просить. С подчинённых профессионалов, у которых зарплата ниже прожиточного минимума (тысяча шестьсот на руки вместе с максимальной надбавкой за двадцатилетний стаж против двухтысячного прожиточного минимума) вообще ничего требовать нельзя.
Психологи говорят, что работники, получающие зарплаты ниже прожиточного минимума, деградируют физически, профессионально и морально...
- Твоё отделение - самое плохое во всём объединении, а ты - самый плохой заведующий из всех! Ты только шары умеешь катать! – вонзает в меня очередную молнию главная.
- Объясните на русском языке, я по фене не ботаю, - усмехаюсь исподлобья.
- Ботаешь! Ты же у нас... писатель!
А что, писателем нынче быть зазорно? И почему наше отделение самое плохое? Диагностика нормальная, по лечению нарицаний нет. Когда в поликлинику приходит какая-либо комиссия, хирургическое отделение оказывается самым надёжным в плане сандезрежима и работы... Ах да, документация! Хирурги плохо пишут планы работы на год, квартал, месяц, неделю, формально пишут планы выполнения санпросветработы, несвоевременно - планы выполнения посещаемости, диспансеризации... Планы в медицине сейчас на первом месте.
- По вине твоего хирурга ребёнок заболел менингитом!
- Какое отношение к менингиту имеет мой хирург? – удивляюсь я.
- Одна из причин менингита - гнойничковые заболевания, а ребёнок лечил у хирурга стрептодермию.
- Что этот менингит развился от стрептодермии - доказано лабораторно?
Конечно же, нет. Но ведь пишут - одна из причин!
Заместитель главврача по оргметодработе читает данные по деятельности хирургического отделения за квартал: выполнено... выполнено... перевыполнено...
Неужели всех хирургов сорвали с приёма, чтобы выслушать, как хорошо работает хирургическое отделение?
Кстати, у главврача детского объединения есть заместитель по оргметодработе - читай, по составлению "папирусов", - но нет зама по лечебной части, который бы следил за качеством диагностики и лечения больных, заботился о повышении квалификации врачей... Делаем вывод - главнее "папирусы", а не лечебная работа.
- Что можете добавить? - спрашивает меня главная, после того, как зам делает заключение, что хирургическое отделение, в общем, справилось с работой за квартал по всем показателям.
- Единственное, - пожимаю плечами, - что нареканий по неправильной диагностике и неправильному лечению ни из нашего стационара, ни из областной больницы тоже не было.
- Это вы так думаете. Просто врачи после... - главная скептически называет какой-то год горбачёвской эры, - не хотят с вами связываться.
- Конкретнее, пожалуйста.
- Да! - главная безнадёжно машет рукой. – Сами знаете! Переходим к следующему вопросу. Пожалуйста!
- Мной была проведена, - начинает почему-то дрожащим голосом коллега из смежной поликлиники, - перекрёстная проверка работы хирургического отделения... План составлен плохо... Планы пишутся не в соответствии с требованиями... Журнал учёта практически не ведётся...
"Вот оно, ради чего нас собрали! – вздыхаю я с облегчением. - Сейчас нам навтыкают без скидок на успешное выполнение практической работы, "о чём доложил предыдущий оратор"!"
- ... Журнал амбулаторного приёма ведётся не по форме, не расчерчен, на страницах нет "шапок"...
"Если для журнала амбулаторного приёма нам выдают "амбарные книги по учёту отлова мышей и проверке наличия у них хвостов", с удобным для мышей разграфлением страниц, то "переграфливать" их под людей - значит расчертить все страницы сплошным забором, - думаю я. - А вместо "шапок" мы вписываем над "мышиными" заголовками ещё по паре больных - так журнала на дольше хватит. Нового ведь раньше, чем через полгода не дадут!"
- ... Не отмечают, первичный или вторичный больной...
"Отмечаем!"
- На странице всего три графы...
"Да ладно! Номер, первичный или повторный, фамилия, адрес, год рождения, диагноз, манипуляция... Семь граф!"
- Обследование неполное. У многих - только рентгенография...
- А как обследовать больного с подозрением на перелом пальца? - не выдерживаю я. - Посылать сдавать кровь и мочу?
- Ну, - крепнущим голосом осаживает меня "перекрёстнопроверявшая", - кал на яйца глист мы обязаны проверять у всех больных!
- А с переломом ноги как, сначала посылать на кал, а потом на рентген, или наоборот? И когда гипсовать? После того, как получим результат анализа? А если больной не сможет сдать кал на анализ по причине физической невозможности? В состоянии лёгкого травматического шока, например, очень трудно на этом деле сосредоточиться… А на корточках сидеть и вообще невозможно!
- Вопросы потом! – мрачно сверкнув глазами, безапелляционно останавливает меня главная.
- Кал на яйца глист мы обязаны проверять у всех до единого! - капризно повторяет свою установку проверявшая. - А какие диагнозы вы пишете? - воодушевляется она возмущением. - Хирург пишет в карточке: "Жалобы на острый живот". Это как?
Онемевший от возмущения хирург начинает медленно подниматься со стула.
- Ах, нет... Это педиатры пишут... Ну ладно. А травматолог что пишет? "Перелом обеих ног"!
- Да не мог я такого написать! – возмущаюсь я.
- Значит, ваша сестра написала! - снисходительно идёт на компромисс проверявшая.
- У меня сестра достаточно квалифицированная, и не напишет такое... - я пытаюсь подыскать слово, чтобы охарактеризовать непрофессионализм термина.
- Хватит спорить! - прерывает меня главная.
- Хирурги жалуются на перенагрузку, а у самих на приёме ... Двадцать шестого января принято тринадцать человек, девятого февраля - пять, четырнадцатого и шестнадцатого - по три ребёнка за день...
Я предполагаю, что это были субботы, работу в которые мы давно просили отменить из-за отсутствия больных, или дни, когда хирург выезжал в село на профосмотры. Так оно потом и оказалось. Но возражать что-либо бессмысленно.
- Двадцать третьего, двадцать четвёртого, двадцать пятого и двадцать седьмого февраля приёма нет, и непонятно, почему в эти дни врач не работал!
Медсовет дремлет под возмущённый доклад проверявшей и вряд ли улавливает, что двадцать третьего и следующие дни были праздники и выходные. И тайна для самой проверявшей, не удосужившейся узнать причины "прогулов", что двадцать седьмого, в среду, хирург ходил на консультативный приём в филиал. Впрочем… Проверять, что в праздник был праздник? Нет, цель не та.
- Записи в форме сто двенадцать не соответствуют статталонам...
- Вот откуда у них выполнение и перевыполнение! - торжествует главная. - Приписками занимаются! Подтасовкой фактов! Вы подтверждаете это? - обращается главная к медстатистику.
- Нет, но… Я оперирую только цифрами, которые мне предоставляют. А по цифрам...
- Но вот же, вам факты докладывают! Не соответствуют!
- Нет… - вяло пытается "соскользнуть" медстатистик, - если проанализировать соответствие первичных и повторных больных, то всё у них в пределах нормы.
- Но количество статталонов не соответствует записям в карточках!
- Ну да, конечно, - сдаётся статистик.
Пояснять, что мы иногда не успеваем записывать в журналы больных, которые приходят на перевязки, бессмысленно.
- Картина ясна, - подводит черту под разгромленной хирургической службой главная. - Полный развал работы. Что вы скажете по этому поводу? - спрашивает она заведующую педиатрическим отделением, сидящую в дальнем углу.
- Ну... - мямлит заведующая, - против заведующего хирургическим отделением лично я не могу сказать ничего плохого. Когда я к нему обращалась, он всегда консультировал больных... Но организационную работу, конечно, завалил...
- Вы, - поднимает главная следующую заведующую.
- Доктор, как специалист, конечно... Но организационную работу, конечно...
- Вы!
- Доктор, как специалист, конечно...
- Вы!
Такого раньше не было. Обычно медсовет заканчивался зачитыванием "постановления", без поимённого "голосования". Сегодня главная решила подстраховаться единогласной коллективной "поддержкой".
Я сижу, наклонив голову. Улыбаясь, исподлобья наблюдаю за творящейся комедией.
- Улыбаешься? - победно спрашивает главная.
Пожимаю плечами, выдерживаю взгляд.
- А самолюбие, ой, как уязвлено! - торжествует главная.
"Боже мой! Если вся эта канитель ради того лишь, чтобы уязвить моё самолюбие - хлопоты по разгрому деятельности заведующего хирургическим отделением достойны уровня уборщицы из дома престарелых, которую, по причине запойности характера, больше никуда не берут!" – восхищаюсь я высоте цели главврача.
- Вы что скажете? - спрашивает главная очередную подчинённую.
- Доктор хороший специалист. Я приходила к нему с ребёнком, когда ещё мы не знали друг друга. Он отлично работает!
Я удивлённо поднимаю голову. Как она осмелилась?
- Спасибо за объективную оценку, - благодарю коллегу.
- Это субъективная оценка, - кривит губы главная.- Читайте резолюцию!
- ... признать работу заведующего хирургическим отделением неудовлетворительной. Провести реорганизацию хирургической службы. Хирургическое отделение передать под руководство... Проанализировать случаи поздней госпитализации больных с перитонитами, аппендицитами...
О чём она? Случаев поздней госпитализации с данными диагнозами не было уж лет "дцать"!
- Бригаду расформировывать? - спрашивает зам по оргметодработе.
- Да! - главная припечатывает хирургическое отделение к столу. - И пусть отсиживают по времени, сколько положено! А то нахватали ставок… На работу ходят, как на праздник! – ставит осуждающую точку.
На работу, как на праздник? О чём она? Под таким руководством мы давно ходим на работу, как на каторгу.